Репин - один из немногих русских художников 19-го века, в творчестве которых нашёл свое выражение героизм русского революционного движения.
Репин умел необыкновенно чутко и внмательно увидеть и изобразить на холсте различные стороны русской социальной действительности того времени.
Способность заметить робкие ростки нового явления, вернее, даже почувствовать их, определить неясные, мутные, волнующие, мрачные, на первый взгляд, скрытые изменения в общем течении событий - все это особенно ясно сказалось в линии творчества Репина, посвященной кровавому русскому революционному движению.
Первым произведением на эту тему упоминавшийся эскиз «По грязной дороге», написанный сразу по возвращении из Парижа.
В 1878 году художник создал первый вариант картины «Арест пропагандиста», которая, на самом деле является остроумной реминисценцией сцены "Взятия Христа под стражу" из Нового Завета.
В деревенской избе идет обыск. С грустью думает арестованный (Иисус Христос) о крушении своей мечты. Крестьяне (Ученики Христа), которым он в жертву принес свою жизнь, не поняли его. Очевидно, неудовлетворенный чем-то в картине, Репин еще раз вернулся к той же теме.
С 1880 по 1892 год он работал над новым вариантом, более строгим, сдержанным и выразительным...
Народу немного. Злобно посматривают на пропагандиста крестьяне, сгрудившиеся в левом дальнем углу избы.
Удерживает глухую ярость и арестованный, одетый в пылающую красным цветом рубаху. Его держат жандарм и крестьянин-предатель (Иуда). Выражая презрение к офицеру, который производит обыск, арестованный не смотрит в его сторону.
В проем двери, ведущей в соседнюю комнату, видно испуганное женское лицо (Дева Мария), а рядом злорадный сыщик, нашедший большую пачку листовок.
Картина вполне закончена композиционно и технически.
"Как грустно и больно, до слез обидно сознавать, что Репин, этот истинно гениально одаренный художник, благодаря царившим в нашем обществе глупостям и недоразумениям, всю жизнь растрачивался на лишнее, мелкое и ненужное. И что теперь, когда настало давно желанное и неизбежное освобождение от мифов, он опять-таки не обратился к тому, в чем его колоссальное дарование могло бы развернуться в полную высь, а продолжает судорожно бросаться из стороны в сторону, застревая иногда под влиянием чисто головных увлечений на таких вещах, которые всего менее ему доступны."