О спектакле "Борис Годунов"

Я в опере «Борис Годунов». Сколько воспоминаний! Какое наслаждение слушать вещь, знакомую в каждом кусочке! Уж не говоря о кусках, слышанных много раз, в разных концертах, особенно в частных домах искренних и просвещенных любителей музыки, каким был долгое время дом Н.П.Молас, где Александра Николаевна Молас исполняла новейшую тогда музыку «кучкистов». И все эти концерты бывали при непременном присутствии пестуна тогдашней молодежи прогрессивной музыки - Владимира Васильевича Стасова. Как любил, ценил и наслаждался В.В. своими обожаемыми авторами!!! Все их произведения делались на его глазах, все прослушивались по кусочкам, горячими, еще не остывшими от авторских чернил... Так и «Бориса Годунова» Мусоргский писал, обставленный нежнейшими попечениями высокообразованного, знающего, доброго папаши Стасова. Поднята была вся сокровищница Публичной библиотеки. Стасов по службе и в силу своего призвания был полным хозяином этого рая ученых.
Каждый день Мусоргскому приносились новые выписки из редчайших экземпляров и русских летописей и иностранных, просветителей наших, культурных путешественников Запада по дикой Московии. Особенно пригодились здесь записи с натуры и мотивов и слов у разных остатков гусляров, нищих, сказочников и рожечников - певцов старины... Все это смаковалось кружком в каждой строчке и музыки и текста... Но какую горькую досаду испытал я в пятницу, в самой опере, теперь... Это русский, старинный, самобытный орнамент времен удельной Руси, переделанный торговым немцем для дешевого издания: все чисто, ординарно, выглажено, зализано на мещанский вкус и преподнесено публике без сучка, без задоринки... грустно... Этот молодой солдатик в музыке - немецкий дирижер А.Коутс, конечно, сделал с немецкой уверенностью все, чтобы угодить нашим инородцам, просветителям Руси великой; нашлись и свои наивные простаки - недоросли - беззаботные в музыкальной и бытовой жизни... Вероятно... да что возмущаться - по Сеньке шапка...
1-я сцена с народом - мольба Бориса на царство из-под палки... ой, как слабо... Наши хоры - сбор лентяев на казенном иждивении - ничем не заинтересовать в искусстве, кроме постоянных окладов - чего же ждать?.. Капельмейстер - немец, режиссер - Мейерхольд - тоже дитя темных декадентских самоизломов до искалечения, никогда не видавший, конечно, судя по его работе, русской жизни и не понимающий ее сути... - чего же тут ждать. В 1-й сцене великолеппая фраза мужика на коленях - «Чего орем?» - «Царя на Руси хотят поставить» - совершенно пропала; пропали все хоры; и калик перехожих - этой силы поддонной нашего народа, по музыкальным мелодиям - и других всех хоров. Словом, вся режиссерская часть ведена человеком, не понимающим ни оперы, ни народа русского, ни истории... Костюмы тоже...
Отдыхал глаз на гениальном артисте Шаляпине. Меня он восхищает до бесконечности в каждой своей роли; и в Фарлафе, и в Игоре, и в Мефистофеле, и в Мельнике, и - его высочайший подъем - в Олоферне. Не могу забыть кошмарного деспота, лежащего на кушетке, в помрачении неограниченного повелителя, от неудачи неразборчиво... Эта расстроенная душа давилы-завоевателя. Молчанием своим заставляет весь театр замереть в каком-то предсмертном оцепенении... Нет: ни слова, ни картина этого не может и бледненько передать. Да, это артист гениальный!..

Об Италии

Сколько раз, прощаясь с Италией, мне казалось, что я вижу ее в последний раз; и становилось жалко до слез расставаться навсегда... Вот и теперь особенно: еще никогда природа не отвечала так моему настроению, как в этот отъезд. Она плакала, и слезы ее высокого неба орошали всю тучную зелень лесов и садов, покрывающих горы... Поясом посредине гор тянулись прозрачные туманы, и они принимали формы плачущих дев: хватаясь за руки подруг, эти девы печально глядели на землю и роняли свои слезы на цветы и деревья... Роскошные, богатейшие террасы тучно украшены великолепными цветами (магнолии мне всегда кажутся опустившимися из рая), олеандры, розы, гортензии, глицинии и масса других цветов, и все они глядели печальными глазами, полными слез... И внизу город Локарно и озеро Лаго-Маджиоре, и за ним противоположная стена гор - все едва раскрывало глаза сквозь слезы. Все прощалось со мною уже окончательно...

(Датируется 1914 годом, когда художник ездил в Италию посетить кладбище, где похоронена Н. Б. Нордман-Северова. Текст написан на бланке гостиницы «Casa Fontana».)

   Реклама:
   » 

"Репин плохой мыслитель. Это человек, вполне зависящий от настроения минуты, от последнего впечатления. В этом, положим, лучше всего сказывается его глубоко художественная натура, призванная отражать все, что творится вокруг нее. Но, к сожалению, Репин явился в такой момент, когда-то, что творилось, скорее можно было передать на словах, нежели в образах. Репин - дитя общества и времени, отвергнувших внешнюю культуру, следовательно, и пластическое искусство." (А.Н.Бенуа)

* * *

www.ilya-repin.ru, Илья Ефимович Репин, 1844-1930, olga(a)ilya-repin.ru