Герман Недошивин. Образ революционера у Репина
Задача предлагаемой работы - выяснить творческую историю одной из тем в творчестве Репина. Тема эта, численно у мастера не очень богатая, имела, однако, в искусстве великого русского художника исключительно важное значение. В течение почти всей своей творческой жизни Репин вновь и вновь брался за разработку этой темы. Ее можно было бы назвать темой судьбы русского революционера. Позже будет ясно, почему, по нашему мнению, тему эту следует определить именно таким образом, подчеркивая в ней момент интереса к судьбе революционера.
Впервые мастер обратился к образам этого круга в 70-х годах, в первой половине 80-х годов разработка их достигла высшей точки, воплотившись в законченную форму «Не ждали», но и потом, в 90-х и 900-х годах, Репин несколько раз обращается к постоянно волновавшей его теме, впрочем, никогда более не доводя своих идей до степени совершенства и законченности картин 80-х годов.
Нас прежде всего будет интересовать первая половина этой эволюции. Для историка искусства особый интерес представляет изучение того, как мастер, испробовав целый ряд различных сюжетов и решений, приходит наконец к «Не ждали».
Весьма интересно попытаться раскрыть, как внутренне подготавливался, формировался, чеканился тот строй чувств, образов, идей, которые нашли свое законченное решение в замечательной картине 1884 года.
Художник не только не сразу нашел образ «Не ждали», пройдя через несколько промежуточных вариантов, но и к самой теме картины, к ее художественным проблемам он подошел лишь с течением времени, последовательно, не удовлетворяясь уже оформленными сюжетами.
У каждого художника его заповедные темы вынашиваются годами. Они теснятся в его сознании сначала смутным хаосом образов, и художник не может еще с необходимой силой и яркостью различить в этом хаосе большое и малое, основное и побочное. Многократно возвращается он к воплощению такой темы, пока, наконец, из-под его кисти не выйдет создание, в котором мысль и чувств отольются чеканно, именно такими, какими они вначале чудились художнику в смутные минуты творческих поисков.
Так же было у Репина с его «Не ждали». Картина эта явилась результатом долгих творческих поисков, притом первоначально очень далеких от сюжетного плана окончательного решения.
Самый интерес художника к демократической, революционной борьбе является чем-либо загадочным. Лучшие представители русского искусств 60-80-х годов накрепко связали свою творческую жизнь с самыми передовыми идеями своего времени, явившись их пропагандистами и выразителями. Репин, воспитавшийся на Чернышевском и Добролюбове, прошедший свою первую идейную школу под руководством Крамского, не представлял исключения из общего правила. Действительность во всю ширь поставила вопрос о борьбе с крепостничеством и самодержавием, и такой чуткий и глубоко чувствующий художник, как Репин, не мог не волноваться всей душой этой насущнейшей проблемой времени.
Из чего же исходил и к чему стремился мастер, решая эту первостепенной важности задачу?
Широкая и далеко идущая социальная критика была развернута уже мастерами 60-х годов во главе с Перовым. Его резкие сатирические картины раскрывали тяжелые социальные противоречия и несправедливости, они были насыщены горьким негодованием и гневным обличением. Дух критики царил теперь в русской живописи. Замечательно, однако, что в картинах шестидесятников главное внимание было уделено рассказу. Перова интересует прежде всего самое событие; в его произведениях действуют, сталкиваясь в различных обстоятельствах жизни, угнетатели и угнетенные, себялюбивое богатство и горемычная бедность. Борцом со злом выступал художник, честная душа которого не мирилась с общественными бедами.
Творчество само становилось общественным служением. Естественно, что в центре круга идей живописи оказывался не герой борьбы с социальным неравенством, а вершители и жертвы людской несправедливости. Отсюда и понятно, почему рассказ стал главным средством художников-шестидесятников.
Сказанное здесь о Перове и его соратниках 60-х годов относится и к 70-м годам. Эта последняя эпоха огромна по значению, но вследствие указанных причин искусство стало искусством без героя. И самый глубокий и чуткий из критиков-демократов, Салтыков-Щедрин отметил это в своем обзоре Первой передвижной выставки, выделив своим одобрением Ге и не пощадив своей жалящей насмешкой художников, поставивших себе целью трогать сердца картинами человеческих страданий.
Была лишь одна область, где отчетливо обнаруживались иные устремления. Это был портрет. Перов и Крамской создали серию портретных образов необыкновенной глубины. Русское общество впервые увидело в этих образах свою душу. Это было раскрытие и высокой нравственной чистоты, и горчайших мук сердца, и самоотверженного мужества духа, и пламенной любви к людям. Это были уже не палачи и не жертвы - это были герои. «Салтыков» Крамского и «Достоевский» Перова - шедевры этой портретной серии. Часто мы лишь условно можем говорить о «героичности» этих портретов. В большинстве случаев это даже и не борцы. Но здесь интерес явно переместился.
Русское общество узнавало не только об условиях и формах своего бытия - оно сознавало себя как силу, мыслящую и способную на борьбу. Одно дело - обличать, другое - понять и увидеть самого обличителя; одно дело - горевать и скорбеть, другое - проникаться мощной силой человека, способного бороться с судьбой.
Портрет 70-х годов именно в этом плане сыграл большую роль в развитии живописи 80-х годов. Русское искусство искало своего героя не в условно-героической схеме академического классицизма - великий Александр Иванов доказал невозможность этого пути. Антитеза идеального и реального преодолевалась иначе. Положительный образ был найден в портрете и оттуда пришел в картину. Достаточно сравнить «Христа» Крамского с его же «Салтыковым». То, что в первом все же бледно и априорно, то во втором сильно реальным воплощением настоящего трагического пафоса.
Посетитель Третьяковской галереи легко почувствует это, если сопоставит в висящих рядом полотнах хотя бы руки: продуманно выразительные руки Христа, в которых отчетливо читаешь намерение мастера, и конвульсивно переплетенные пальцы Щедрина.
Небезынтересно теперь в этой связи вспомнить, в какой мере является портретистом в своем исключительно многогранном искусстве Репин. Портрет помимо всего прочего, был для него завещанной ему учителями областью раскрытия позитивного значения русской жизни.
продолжение...
|
