Евгений Николаевич Чириков (1864-1932) - прозаик и драматург. Примыкал к литературному кружку «Среда» и печатался в сборниках «Звание», во главе которых стоял А.М.Горький. Позднее отошел от прогрессивно-демократических позиций. После Октябрьской революции эмигрировал в Чехословакию, жил в Праге.
Ф. И. ШАЛЯПИНУ
1
23 декабря 1912 г.
Неизречимо дорогой и бесконечно обожаемый Федор Иванович!
Спасибо, спасибо, спасибо!.. Я полон восторга и восхищен до небес.
А вчера?! Вот был сюрприз! Ну, это уже славословилось... Досифеем. А что всплывает над всем у меня, что для меня упоительнее всего, так это брошенная, оброненная Вами мне, щедро и мило - братски - надежда, что Вы ко мне приедете, ко мне в Куоккала, даже и попозируете!
Неужели это сбудется? Жду и буду ожидать всякий день... Но, ради бога, известите только, в какой день, какой час и до которого часа оставаться в студии, чтобы не пропустить, не прозевать ни одного момента.
Сейчас еду в театр ... Слава богу, все прошло благополучно: цензор картину разрешил.
А весною, со светом все выше и выше восходящего солнца, в мечтах моих рисуется некоторая интересная, гениальная голова. Каждый день я вижу эту героическую голову в слепке кровного таланта Павла Трубецкого. Очень люблю эту голову и буду счастлив, если удастся сделать нечто столь же художественное.
Прочитав свое послание, сужу, что восторженный старичок молодо и зелено обожает Вас. Правда.
Ваш Илья Репин
2
1920-е гг.
Обожаемый Федор Иванович!
Как поднимает нас талант! Во всем, во всем. Что бы ни блеснуло нам в глаза - верный признак: когда при взгляде на произведение хочется подскочить до потолка!
И вот еще издали мне блеснула сияющая свежая молодость, могуче нарисованная фигура - спящей, обнаженной женщины... Браво! Браво!
Достоин своего отца этот молодой богатырь! Браво Шаляпин, браво Борису Федоровичу 6. Браво! Я счастлив, что еще могу радоваться такому божественному созданию...
Глубоко очарованный
И.Репин
Федор Иванович Шаляпин (1873-1938) - великий певец и артист. Репин познакомился с Шаляпиным в 1901 году на даче у В.В.Стасова и тогда же сделал его портрет (рисунок). Позднее, в 1914 году, Шаляпин гостил в «Пенатах» и позировал Репину. Портрет не удался художнику и был им записан (см. стр. 367 настоящего издания).
А. А. ШАХМАТОВУ
Март 1907 г.
Милостивый государь Алексей Александрович
В заседании в честь В.В.Стасова, устраиваемом разделом изящной словесности ИАН Императорской Академии наук , я с радостью готов принять участие. Но речи, соответствующей сему торжественному случаю, я не в состоянии произнести. Есть у меня записанных мною несколько страниц воспоминаний о моем первом знакомстве с В.В.Стасовым. Если будет кстати, в конце торжества я могу прочитать их, если останутся желающие слушать не имеющий особого значения «мой безыскусственный рассказ» о замечательном русском человеке, академике.
С искренним почтением готовый к услугам
Ваш И. Р.
Алексей Александрович Шахматов (1864-1920) - выдающийся языковед, историк древней русской культуры, академик отделения русского языка и словесности.
Е. Г. ШВАРЦУ
1
28 февраля 1929 г. Куоккала
Миола был добрейший и деликатнейший человек. Когда сын мой Юрий был награжден золотой медалью в Мюнхене, в Хрустальном дворце, Миола сейчас же поздравил меня очень любезным письмом: «А разве Вы можете думать, что я для себя не желаю того же?»
Его сын был архитектором при Неаполитанской Академии художеств.
Последний раз я посетил его в 1911 г., во время большой выставки в Риме.
Он обрадовался мне как родному...
«А! Надо вам показать моего осла», - сказал он с особой радостью...
Мы вышли на чистенький двор, наполовину заросший полевыми цветами, перешли в чистый сарай, где стоял большой каштановый холеный осел, с черным крестом на спине. Осел был дородный, холеный. При внимательном осмотре его я не мог не подумать о священном Аписе в Египте, как того почитали, холили и обожали, как божество. Извиняюсь за это скучное отступление. Но Миола так любил этого дородного осла, что не могу не вспомнить этого эпизода.
Его последние работы были изданы, в них было много свежести и оригинальности до дикости, и я показал их своим ученикам в Академии художеств; но они успеха большого не имели. Нерон, Антоний трактовались реально, с дикой смелостью, но эти сюжеты, увы, не были в фаворе у молодости, я слишком самонадеянно вспоминал свое время - показывать это молодежи было бестактно с моей стороны. Извиняюсь чистосердечно перед Вами, дорогой Евгений Григорьевич, я невольно вспомнил родные сюжеты, выраженные Вячеславом Григорьевичем, так сознательно, характерно и глубоко воскресавшим нашу историю.
Его работы того времени следовало бы издать теперь, в Москве; и будет возможно - красками.
Всегда в мое время работы Шварца имели такой же успех, как работы В. В. Верещагина, даже больше, так как они были и более художественными.
продолжение ...
|
