Галина Прибульская. "Репин в Петербурге"
Чистякова связывало с семьей Поленова долголетнее знакомство. Когда Василию Поленову исполнилось пятнадцать лет, к нему пригласили учителем рисования Чистякова, тогда еще ученика Академии. Переезд семьи Поленовых в Петрозаводск прервал эти занятия.
А затем и Чистяков, закончив Академию, уезжает в качестве ее пенсионера в Италию. Осенью 1870 года, после восьми лет отсутствия, Чистяков возвращается в Петербург. Он показывает в Академии выполненные им за эти годы работы. Их не много.
Но написанные там портреты бедняков итальянцев поражают Репина и Поленова правдивостью, отсутствием идеализации, вниманием к внутреннему миру этих людей. Чистяков стал часто заходить в мастерские «конкурентов». Он рассказывает им о великих творениях художников эпохи Возрождения. Репин и Поленов отмечают иной подход Чистякова к работам великих итальянцев, нежели у преподавателей Академии.
Он обращает внимание на содержание, отмечает большое идейное звучание картин этих мастеров, где и рисунок и живопись подчинены раскрытию, основной идеи автора. Он рекомендует им больше изучать творчество великих мастеров, которые так блестяще представлены в Эрмитаже. Впервые обращает внимание их на творчество голландцев, на Рембрандта.
Он требует, чтобы они в своей конкурсной картине отрешились от старых академических канонов, подчинив и композицию и живопись раскрытию основной идеи. Его советы и замечания сыграли большую роль в работе Репина над «Воскрешением дочери Иаира».
И Репин и Поленов были уже достаточно зрелыми людьми, чтобы не видеть недостатков обучения в Академии.
В то же время они не могли не заметить, что в появившихся на выставках картинах художников реалистического направления - Перова, Прянишникова и других, - с их глубоко жизненными сюжетами, зачастую сквозила недооценка живописной, колористической стороны картины.
У кого же учиться подлинному мастерству? И они ждут ответа от Чистякова.
Более того, закончив Академию с 1-й золотой медалью, Репин и Поленов просят Чистякова заняться с ними специально рисунком, основами композиции.
Ни успех конкурсной картины, ни всеобщее признание его таланта не вскружили голову Репину. Как для истинного художника, для него самым главным было постижение тайн искусства, и увлекательная, полная новых впечатлений жизнь пенсионера Академии за границей была ничто в сравнении с возможностью заниматься с педагогом, которого он узнал, оценил и у кого страстно хотел учиться.
Занятия с Чистяковым проходили на дому у Поленова и его товарища Рафаила Левицкого, также ученика Академии художеств. Рисунок изучали, начиная с «азов», и были, как вспоминал впоследствии Репин, «до потери всех прежних понятий наших об искусстве удивлены, очарованы и наполнены новыми откровениями Чистякова, с совершенно новой стороны подходившего к искусству».
В ноябре 1871 года в Академии художеств были открыты одновременно две выставки. В одном из залов - выставка ученических работ, среди которых экспонировались и конкурсные картины на золотую медаль, в другом - картины членов Товарищества передвижных выставок.
Да, именно в Академии художеств открылась передвижная выставка, участники которой были ярыми противниками академического направления в искусстве.
Она была еще небольшой, эта первая выставка Товарищества (16 художников представили 47 работ). Но о значении ее можно судить, если вспомнить хотя бы, что на этой выставке были такие картины, как «Грачи прилетели» Саврасова, «Охотники на привале» Перова, «Петр и Алексей» Ге, «Майская ночь» Крамского, «Сосновый лес» Шишкина, картины, которые заняли впоследствии почетное место в истории русского искусства.
Выставка обратила на себя внимание. Публика стала усиленно ее посещать.
В журнале «Отечественные записки» появилась статья Салтыкова-Щедрина: «Нынешний год ознаменовался очень замечательным для русского искусства явлением: некоторые московские и петербургские художники образовали товарищество с целью устройства во всех городах России передвижных художественных выставок.
Стало быть, отныне произведения русского искусства, доселе замкнутые в одном Петербурге, в стенах Академии художеств или погребенные в галереях и музеях частных лиц, сделаются доступными для всех обывателей российской империи вообще. Искусство перестает быть секретом, перестает отличать званых от незваных, всех призывает, за всеми признает право судить о совершенных им подвигах».
Успех окрылил художников. Но вряд ли сами участники могли себе тогда представить, какое значение для всего русского искусства сыграет их опыт. Да, не только для искусства. Каждая последующая выставка станет настоящим событием в русской культурной жизни.
Одним из первых среди тех, кто приветствовал эту выставку, был Стасов. Но свою восторженную статью о ней в газете «С.-Петербургские ведомости» он не преминул закончить советом заглянуть в другой зал, где висит программа Репина «Воскрешение дочери Иаира».
Стасов сразу оценил эту картину. С тех пор он неотступно следит за успехами Репина. Старается поближе познакомиться с ним, приглашает его к себе домой.
Дом Стасовых был широко открыт для гостей. Еще при жизни отца - известного архитектора В.П.Стасова - по воскресеньям у них собирались родные, друзья. Эту традицию сохранили дети и после смерти В.П.Стасова.
продолжение...
|
