Галина Прибульская. "Репин в Петербурге"
Артельщики не замыкались в своем узком кругу. Они любили, когда их навещали и другие художники, особенно ученики Академии, те, в ком они видели будущих продолжателей своего дела. Они, и в первую очередь Крамской, вовлекали молодежь в круг тех интересов, которыми жили сами.
Репин становится постоянным посетителем Артели. Он приводит с собой своих друзей - Марка Антокольского и Ивана Панова.
По вечерам, сидя в уютном зале, они рисуют. Кто-то из художников читает статью Д.И.Писарева, только что появившуюся в журнале «Русское слово», или М.А.Антоновича - в журнале «Современник». Всех волнует дискуссия, разгоревшаяся вокруг диссертации Н.Г.Чернышевского «Эстетические отношения искусства к действительности».
А сколько раз художники сами читали здесь и обсуждали эту диссертацию, где Чернышевский возглашал важнейшую задачу искусства - отражать действительную жизнь, черпать из нее представления о прекрасном.
Статьи Писарева «Разрушение эстетики» и «Реалисты», написанные с полемическим задором, призывали русских писателей не оставаться равнодушными к «пульсации общественной жизни», но в то же время отрицали общественное значение других искусств, в том числе и живописи, признавая за ними лишь одну цель - доставлять наслаждение.
Это задевало художников, будоражило мысль, помогало находить и оттачивать свое эстетическое credo. Они старались не пропускать ни одной новой книги, которая затрагивала вопросы искусства.
Вот появился перевод книги французского философа Прудона «Искусство, его основание и общественное значение», и несколько вечеров подряд идет ее чтение вслух. Примитивный рационализм теории Прудона, считавшего основным в произведении искусства содержание и совершенно игнорировавшего художественные средства, индивидуальность автора, находил полное сочувствие у одних и такое же неприятие у других.
Здесь же, на одном из артельных вечеров, студент университета, будущий художественный критик В.Чуйко читал еще не опубликованные, но уже переведенные им на русский язык лекции об искусстве французского философа и искусствоведа Ипполита Тэна, пытавшегося исторически объяснить художественные явления. И здесь же с неменьшим вниманием слушали юношеский реферат М.Антокольского, тогда еще ученика Академии, «Критический взгляд на современное искусство».
Статья эта, как вспоминает Антокольский, была очень несовершенна, однако Крамской почувствовал в ней отклик на свои мысли.
Вскоре Антокольский даже получил от него в подарок фотографию с надписью: «Борцу идей».
Репин старается не пропустить ни одного вечера у артельщиков. Все там так ново и интересно. Все заставляет задумываться над вопросами, на которые раньше он не обращал внимания. Действительно - что же такое искусство, какое влияние оно имеет на развитие общества? Каким должно быть искусство?
Не только вопросы искусства волновали художников. Споры возникали и на политические, и на общественно-моральные темы. Здесь Репин впервые услышал о философии Оуэна, книга которого «Образование человеческого характера» буквально запоем читалась в Артели. Здесь же впервые он познакомился с материалистическими взглядами Бюхнера, Фохта, Молешотта, с теорией английского историка Бокля, объяснявшего развитие общества влиянием географической среды на психологию людей.
Вечера в Артели художников сыграли колоссальную роль в интеллектуальном развитии Репина и других художников. Об этом впоследствии писал и Антокольский: «Я приобрел столько знакомых, столько простых и добрых искренних друзей. В их серьезной среде я чувствовал, что духовно обогащаюсь, что горизонт мой расширяется». Эти слова Антокольского могли быть с таким же основанием сказаны и Репиным.
У Репина голова шла кругом от всех этих чтений и споров. Хотелось сразу все понять, но не хватало самого элементарного образования. Он хватался то за одну книгу, то за другую. Услыхав какое-либо новое для него имя философа или ученого, на следующий день бежал в библиотеку, чтобы получить и прочесть их произведения.
А тут еще разговор со знакомым студентом из университета надолго лишил Репина равновесия. Студент этот советовал ему серьезно заняться своим образованием, чтобы не остаться жалким маляром, ничтожным существом. Репин чувствовал, что студент во многом прав. Но последовав его совету, пришлось бы на время расстаться с искусством...
Решиться на такой шаг не так-то просто. И Репин спешит посоветоваться с Крамским. Он рассказывает о своем намерении на три-четыре года оставить искусство и заняться только образованием. Впоследствии Репин, вспоминая этот разговор, почти дословно приводит слова Крамского:
«Если вы это сделаете и выдержите ваше намерение как следует, вы поступите очень умно и совершенно правильно... Если вы хотите служить обществу, вы должны знать и понимать его во всех его интересах, во всех его проявлениях, а для этого вы должны быть самым образованным человеком.
Ведь художник есть критик общественных явлений: какую бы картину он ни представил, в ней ясно отразится его миросозерцание, его симпатии, антипатии и, главное, та неуловимая идея, которая будет освещать его картину...
Не в том еще дело, чтобы написать ту или другую сцену из истории или из действительной жизни. Она будет простой фотографией с натуры, этюдом, если не будет освещена философским мировоззрением автора и не будет носить глубокого смысла жизни, в какой бы форме это ни проявилось... Настоящему художнику необходимо колоссальное развитие, если он сознает свой долг - быть достойным своего призвания... Особенно теперь нужно художнику образование.
Русскому пора наконец становиться на собственные ноги в искусстве...
Пора подумать о создании своей русской школы, национального искусства!»
Репин все же не решился оставить Академию. Слишком сильна была его любовь к искусству, чтобы расстаться с ним даже на короткий срок. Но слова Крамского не могли не оставить следа в душе Репина.
продолжение...
|
