Галина Прибульская. "Репин в Петербурге"
Глава IV
10 июля 1876 года, не дождавшись окончания пенсионерского срока, И.Е.Репин возвращается в Россию. Он привозит написанные во Франции картины «Садко» и «Парижское кафе», несколько портретов и множество этюдов с натуры.
Сознание того, что он наконец дома, доставляет ему истинную радость.
В течение всего времени, прожитого за границей, Репина преследовала тоска по родине, он не находил и настоящего удовлетворения в своих работах.
Да, много успел он сделать за три года изучил собрания многих крупнейших музеев Италии и Франции, познакомился с современным ему искусством французских художников. Он полюбил Париж с его великолепной архитектурой и бурливой, кипящей жизнью. И несмотря ни на что, он чувствовал себя за границей как растение, вырванное из родной почвы. Он понимал, что только в России он может по-настоящему работать. «Сколько у нас тут мечтаний, предположений о будущей деятельности в России! Иногда и ночью долго не можем заснуть, так один за другим несутся планы и прожигают насквозь. Сейчас бы полетел туда, окружил бы себя новой, полной жизнью и начал бы действовать со всем пылом детства»,- пишет он Стасову уже по истечении четырех месяцев.
Произведения современных французских художников вначале его совсем не трогают. Приехав в Париж уже с определенными взглядами на задачи искусства, признавая только искусство, насыщенное значительными идеями, он с этих позиций и оценивает современную французскую живопись.
«Не знаю других сфер, но живопись у теперешних французов так тупа по содержанию. Живопись талантлива, но только одна живопись, никакого содержания», - пишет он Стасову.
Говоря о талантливости, мастерстве французов в живописи, Репин имел в виду импрессионистов, первая выставка которых открылась в Париже в 1874 году.
И все же их искусство да и сами французские художники остаются чуждыми Репину. Он ни с кем не знакомится, не вступает в дружеские отношения. «Ужасно вообще, что я оторван от русской жизни. Это мне не по натуре, пожалуй, начну чахнуть...» - пишет он в одном из писем.
Несмотря на то что Академия запрещала своим ученикам и пенсионерам показывать свои работы на каких бы то ни было выставках, кроме академических, Репин, будучи во Франции, дает свое согласие экспонировать портрет Стасова и два женских портрета на III передвижной выставке.
Петербург вновь увидел работы молодого художника. На этот раз в области портретного жанра. И вновь работы Репина были замечены. На страницах газет появляются хвалебные отзывы. Вспоминают его недавние успехи и с удовлетворением отмечают, что и на портретном поприще он не уступает прославленным мастерам. «Каемся,- пишет газета «Новое время», - привыкши хоронить молодые таланты, мы боялись, чтоб и г. Репин, очумленный прошлогодними похвалами, не возмечтал о себе и не бросил трудиться. Каково же было наше... счастье, когда нынешняя выставка блистательно опровергла наши опасения».
А в это время Репин в Париже принимается за большую картину, которая должна была быть его пенсионерским отчетом. Сюжетом картины становится русская былина о новгородском купеческом госте Садко, который, попав к морскому царю, по его приказанию выбирает себе невесту. Перед ним проходят прекрасные представительницы всех наций, но Садко не смотрит на них. Его взор прикован к русской девушке, «девушке-чернавушке». Сообщая Стасову сюжет своей картины, Репин добавляет: «...идея, как видите, не особенная, но идея эта выражает мое настоящее положение и, может быть, положение всего русского пока еще искусства. Действительно, я глазею во все глаза на все, что я вижу за границей и особенно здесь (какой тут Тициан, Веронезе!!!). Но крепко держу думу о девушке-чернавушке, которую я буду воспроизводить уже дома, и только тогда буду считать начало своей деятельности. Дожить бы только!»
Работая над сказочным сюжетом, Репин мечтал о своей родной глуши - о Чугуеве и его окрестностях, где художник, окунувшись в гущу народной жизни, мог бы почерпнуть в ней важные, современные идеи для будущих картин.
Закончив «Садко», Репин в апреле 1876 года обратился в Академию художеств с просьбой разрешить ему вернуться в Россию. В мае такое разрешение было послано и можно было готовиться к отъезду. Картины запакованы и сданы в багаж, и в начале июля Репин с семьей отправляется в обратный путь.
Приехав в Петербург, Репин не спешит обосноваться в столице. У него другие планы. Он хочет скорее закончить все свои дела, отчитаться перед Академией художеств за годы, проведенные за границей, и отправиться с семьей на Украину, с тем чтобы окончательно обосноваться в своем родном городе - Чугуеве. Пока же он поселяется с семьей в Красном Селе, где проводили лето родственники Веры Алексеевны - родители и брат Алексей Алексеевич с женой. Дачу сняли в красивом, живописном месте, на территории парка, разбитого вокруг летнего деревянного театра, на берегу Безымянного озера (Фабрикантская слобода, 12). К сожалению, дом, где жили Репины, как и другие дачи того времени, не сохранился.
В Петербурге Репин спешит повидаться со своими друзьями. Первый, к кому он идет, - это Стасов. 24 июля у Стасова Репин встречается с Мусоргским, чьей судьбой он постоянно интересовался и живя за границей. Об этом вечере Стасов сообщает брату: «В прошлую пятницу... я позвал Мусоргского вместе с Репиным, и тот последний был в великом восторге от всего, что Мусоргский насочинял в эти три года, пока его не было здесь».
продолжение...
|
