Галина Прибульская. "Репин в Петербурге"
Глава II
Молодые художники находили ответы на мучающие их вопросы вне Академии.
Репину повезло: уже с первого года своего пребывания в Петербурге он имел такого наставника, как И.Н.Крамской.
Крамской, сам прошедший школу Академии, понимал, что ее профессора не могут дать ученикам того, что требовало от художника общество. И Крамской взял на себя задачу гражданственного воспитания художников. Конечно, в полной мере это было не под силу одному человеку, но под его непосредственным влиянием развивался талант Федора Васильева, он первый заметил и стал направлять дарование Н.А.Ярошенко, он же стал активно вмешиваться в художественное воспитание Репина.
Частыми гостями Крамского стали художники, ученики Академии, одаренная молодежь. Они собирались в определенные дни по вечерам - рисовали с натуры, читали вслух, спорили.
Начало этим своеобразным вечерам было положено еще в 1860 году, когда Крамской, получив 1-ю серебряную медаль, вместо того чтобы по обычаю учеников Академии «обмыть» ее в расположенном по 6-й линии, в доме № 7, трактире «Золотой якорь», пригласил друзей домой, в маленький флигель дома № 39 на 8-й линии и устроил рисовальный сеанс.
Женитьба Крамского и переезд на другую квартиру (6-я линия, дом № 29) не прекратили этих вечеров.
Для Репина этот своеобразный клуб стал его первым университетом. Сюда он спешил после занятий в рисовальной школе.
Сколько нового узнавал он за такой вечер! Сидя скромно, в углу, юноша внимательно следил за разгоравшимися спорами, стараясь глубоко вникнуть в их смысл.
Но особенно любил бывать Репин у Крамского, когда тот работал в одиночестве над очередным заказом - писал с фотографии чей-нибудь портрет в излюбленной им технике черного соуса (черный порошок с примесью клея). Вот когда можно расспросить его о многом.
Репин смотрит на висящий на стене рисунок головы Христа. Как отличается она от обычного иконописного облика Христа! Крамской открывает Репину свою сокровенную мечту - написать картину «Искушение Христа в пустыне». Репин хорошо знает эту евангельскую легенду, но какой глубокий смысл приобретает она сейчас, благодаря рассуждениям Крамского. «Это искушение жизни, - говорит он, - очень часто повторяется то в большей, то в меньшей мере и с обыкновенными людьми, на самых разнообразных поприщах. Почти каждому из нас приходится разрешать роковой вопрос - служить богу или мамоне». То есть иными словами: посвятить себя служению идее или добиваться материального благополучия, делать карьеру.
Часто, упомянув в разговоре какое-нибудь неизвестное Репину литературное произведение или научную статью, Крамской не успокаивался, пока не разъяснял Репину все до конца. Однажды он познакомил Репина с теорией Дарвина о происхождении видов, в следующий раз пересказал ему подробно «Божественную комедию» Данте. Рассуждения Крамского были самостоятельны, своеобразны, давали богатую пищу для размышлений, толкали к гражданственно-острым выводам. Так Крамской обратил внимание Репина на преддверие ада у Данте. Какие здесь были грешники? Оказывается, Данте поместил туда обыкновенных «благоразумных» людей. Они не делали добра, не совершали зла, они были равнодушны к обществу, к человеку, жили для себя. И... их не принял ни рай, ни ад.
Да, эти проблемы волновали и Крамского. Говоря с Репиным о роли художника в жизни общества, Крамской утверждал не только право, но и обязанность его вмешиваться в ход событий, влиять на них, влиять на взгляды и убеждения людей, содействовать всему живому, прогрессивному.
Репин приносит к Крамскому все, что он делает в Академии и дома, и неизменно встречает самый горячий интерес к своим работам.
«А ну, что принесли», - спрашивал обычно Крамской, когда Репин являлся к нему с папкой под мышкой. Больше всего Крамского интересовали работы, сделанные Репиным дома, ибо в этих работах свободнее могли проявиться личность, убеждения художника.
В начале 1864 года Крамской переехал в дом № 4 по 17-й линии, где и поселился в квартире № 4 вместе с несколькими товарищами, покинувшими с ним Академию художеств.
Этот трехэтажный кирпичный особняк в стиле итальянского Ренессанса с рустованным первым этажом, построенный в конце 1850-х годов архитектором Г.Буятти, сохранил до нашего времени свой первоначальный облик. Здесь было положено начало Артели художников. Оставив Академию, молодые художники оказались предоставленными самим себе. Многие из них растерялись. Крамской взял на себя ответственность за судьбу товарищей и заботу о них. Благодаря его уму и необычайной энергии, а также помощи его жены Софьи Николаевны они обрели возможность работать, не поступаясь своими принципами. Крамской понимал, что молодые художники не смогут существовать в одиночку. Нужно было объединиться. Коммуна, артель были для этого наиболее подходящей формой.
Поселившись вместе, артельщики стали и хозяйство свое вести сообща. Софья Николаевна взяла на себя немалый труд - все заботы по дому. Члены Артели, устав которой был утвержден в 1865 году, сообща принимали и выполняли заказы, а гонорар делили между собой. Определенный процент от заработка, полученного кем-либо из художников за индивидуальный заказ, также поступал в общую казну.
Квартира, расположенная в третьем этаже, была большая. Окна ее выходили и на улицу и во двор. Впоследствии на ее месте возникли две квартиры - № 4 и № 5. Каждый художник имел комнату. Кроме того, в квартире был большой, светлый зал, где стояла единственная ценная вещь Крамских - рояль. Здесь по вечерам собирались артельщики для обсуждения в дружеском кругу работ своих товарищей, чтения, споров. Надо ли говорить, что наиболее горячо и часто дебатировался вопрос о роли и значении искусства в жизни общества.
продолжение...
|
