Галина Прибульская. "Репин в Петербурге"
Впервые Репин путешествует без спутников, один. Это ему нравится. Он стремится к одиночеству, и, кроме того, как он признается, так лучше воспринимается увиденное.
Пока Репин путешествует, в Петербурге по его просьбе хозяин дома надстраивает еще один, мансардный этаж - под мастерскую. Строительство мастерской влечет за собой и другие перемены: Репин переезжает на четвертый этаж, в квартиру № 5, которая узкой и крутой лестницей соединяется с новой мастерской. Расположение квартиры не изменилось, но комнаты в ней были значительно меньше, чем в прежней.
Главное же, Репин получил настоящую мастерскую: светлую, просторную, со стеклянным потолком и большими окнами. Мастерская состояла из двух отделений. К ней примыкали еще три комнаты.
Единственная радость у него в жизни - это живопись. Здесь, в мастерской, перед мольбертом, он забывает все неприятности. «Искусство я люблю больше добродетели, больше, чем людей, чем близких, чем друзей, больше, чем всякое счастье и радости жизни нашей», - признается он Стасову.
Радует его и музыка. С юности она была его второй страстью. Часто живопись и музыка взаимно дополняли друг друга. В живописи он искал музыкальность, слушая музыку, он переносился в мир красок. Музыка спасала его в минуты подавленности.
В эти годы одним из центров музыкальной жизни Петербурга были Беляевские вечера. Инициатором их был своеобразный и незаурядный человек. Крупный лесопромышленник, составивший на торговле лесом огромное состояние, Беляев ликвидировал свое дело, переехал в Петербург, посвятив последующие двадцать лет своей жизни любимой с детства музыке.
В 1880-х годах в его квартире на Ивановской улице еженедельно по пятницам устраивались концерты. Вначале они не были многолюдными. Друзья Беляева, его знакомые были первыми слушателями этих вечеров, где все исполнители были лишь любителями, в том числе и сам Беляев, игравший на альте. Они играли квартеты Гайдна, Моцарта, Бетховена, русских композиторов.
Постепенно круг стал расширяться. Особенно многолюдными стали вечера после переезда Беляева в начале 1890-х годов в дом его брата на Николаевскую улицу, 50 (ныне улица Марата, 50).
Репин стал частым посетителем Беляевских «пятниц». Здесь он не только мог услышать новые произведения своих любимых композиторов, но и повидаться с ними. Он встречал здесь Римского-Корсакова, Лядова, молодого Глазунова. Молодежь благоговела перед находящимся в расцвете славы художником. В 1889 году Глазунов посвятил ему свою «Восточную рапсодию для большого оркестра».
Приходили сюда и ученики Римского-Корсакова - братья Ф. и С.Блуменфельды, Н.С.Лавров и другие... Большой зал, где играл квартет, и смежная с ним гостиная едва могли вместить желающих. После концерта хлебосольный хозяин приглашал гостей к ужину, который затягивался иногда до двух часов ночи.
Репин очень ценил Беляева как одного из самых деятельных пропагандистов русской музыки. На свои средства Беляев стал устраивать симфонические концерты в России и за границей, издавал музыкальные сборники.
Беляева Репин заметил еще раньше, чем познакомился с ним. Часто видел он на концертах в Дворянском собрании высокого, краснощекого мужчину с бородой и длинными, почти до плеч волосами. Здесь Стасов и познакомил их. В 1886 году Репин с присущей ему остротой видения и живописным мастерством написал портрет Беляева.
Музыка звучала и на «средах» у Н.А.Ярошенко и на знаменитых литературных «пятницах» у Я.П.Полонского, на которых Репин часто бывал. Исполнялись музыкальные произведения и на «четвергах» у Репина. А.Бенуа вспоминал, что при первом посещении Репина он слушал у него бетховенскую Крейцерову сонату. Нередко, в узком кругу друзей, Репин слушал игру Антона Рубинштейна, виолончелиста А.В.Вержбиловича, певицу А.Н.Молас.
Репин любил бывать в доме Молас, где Александра Николаевна пела своим гостям в течение всего вечера произведения любимых ею композиторов «Могучей кучки».
Репин не просто слушал музыку. Он жил в мире звуков среди образов, рождаемых его фантазией. Однажды у Полонского играл Антон Рубинштейн. «Все, конечно, слушали Рубинштейна серьезно и с наслаждением, - вспоминает писательница Е.П.Султанова-Леткова, - но Репин жил вместе с музыкой. Антон Григорьевич играл марш Бетховена «Афинские развалины».
Начало - тихо, издали, потом все громче, очень громко, как умел Рубинштейн заставлять звучать струны рояля - затем все тише, тише, тише. Репин, весь подавшись вперед, слушал, смотря куда-то вдаль, и вдруг зашептал: «Уходят. Уходят... Ушли». И его будто увели куда-то».
Репин не остался в долгу перед русской музыкальной культурой. В эти годы он пишет портреты молодого А.К.Глазунова, А.Г.Рубинштейна, пианистки М.К.Бенуа-Эфрон, посмертный портрет А.П.Бородина; в течение нескольких лет работает над портретом М.И.Глинки, заказанным ему Третьяковым по просьбе сестры Глинки - Л.И.Шестаковой. Несколько позднее он пишет портреты Н.А.Римского-Корсакова, А.К.Лядова, А.В.Вержбиловича.
В конце 1880-х годов Репин создает несколько рисунков, героем которых становится сам Петербург. Путешествия последних лет заставили его по-новому взглянуть на этот город, увидеть своеобразие его пейзажей, а главное, его обыденную жизнь. Его внимание привлекает и оживленное движение на улицах, и сутолока базаров и магазинов. Глаз художника фиксирует характерные сценки петербургской жизни.
Нередко здесь же, на улице, или в кафе, или в вагоне конки вынимает он из кармана альбом и делает беглые зарисовки. А затем дома на больших листах возникают рисунки, в которых передан дух города и подмечены характерные черты его обитателей.
продолжение...
|
