- Что вам здесь нужно? Для чего вы сюда собрались?
- Вы же нас звали, Илья Ефимович, - робко ответили мы.
- Да нет! Я не о том... Что вам здесь нужно, в этом сыром, гнилом и темном Петербурге? Ну вот, например, вам здесь что нужно, зачем вы сюда приехали? - обратился он к чернобровому южанину. Это был грузин Тоидзе.
- Я приехал учиться в Академию, - последовал его ответ. - Учиться у вас...
- Учиться? Чему здесь учиться? Бросили свой юг, южное солнце, этот прелестный Кавказ, чудную природу. У кого учиться? У меня учиться? Я сам всю жизнь учусь у жизни, у природы. Уезжайте обратно к себе... Там солнце, чудесная природа, а здесь чему вы можете научиться... Учитесь там, где солнце, у себя на родине, там ваша подлинная академия.
И еще долго и горячо Илья Ефимович говорил об общественном значении искусства, о сплочении художественных сил всех народов России.
Всем стало ясно, что, обращаясь к нам как бы с укором, Илья Ефимович изливал в резкой, но правдивой форме всю боль и горечь, которые накопились в его душе за долгие годы борьбы с окружающими консерватизмом, рутиной, казенщиной, душившими не только его самого, но также и его талантливых учеников.
Репин был инициатором наших «семейных художественных вечеров», которые проводились обычно по четвергам. На них приглашались лучшие музыканты, артисты, поэты, ученые и видные общественные деятели, а также родные и знакомые студентов. Обычно мы рассаживались в просторном зале так, чтобы можно было рисовать приглашенных гостей, которые с большой охотой позировали. Лучшие работы мы дарили гостям. Сам Репин нередко посещал эти «четверги». Знаменитости Петербурга, лучшие певцы, такие, как Фигнер, Тартаков, Михайлов, Вяльцева и другие, прекрасно чувствовали себя в студенческой среде.
Репин не обладал даром красноречия, но то, что он говорил ученикам в мастерской, на ученических выставках, на собраниях и в частных беседах, всегда говорилось им от души, искренне, правдиво и в высшей степени убедительно. Каждое его высказывание по вопросам искусства мы слушали с напряженным вниманием, на лету ловили каждое слово, передавая из уст в уста; его речи зажигали умы всей художественной молодежи.
Репин не принадлежал к числу тех профессоров, которые ежеминутно подходили к ученикам, досаждая им своими указаниями и замечаниями. Он давал возможность развивать свою индивидуальность, не докучая ненужными советами, как это делал, например, профессор Творожников, который, как сейчас помню, довел однажды студента Ярышкина до того, что тот во всеуслышание заявил: «Если вы, Иван Иванович, еще раз подойдете ко мне, то я этим мастихином (нож для съема красок) распорю вам живот». Репин, напротив, щадя самолюбие учеников, избегал делать какие-либо поправки на этюде студента. Обычно он останавливался у каждой работы, иногда проходил мимо, ничего не сказав. Молчание Репина действовало на ученика во сто крат сильнее, чем крепкая ругань. «Значит, - говорил он себе, - моя работа настолько плохая, что Илья Ефимович ее даже не замечает».
У Репина учились студенты разных возрастов. Помню студента Верхотурова, уже пожилого человека, объездившего чуть ли не весь свет, учившегося в нескольких заграничных академиях. Помню седовласого Ивана Кузнецова, про которого студенты острили, что он до могилы не уйдет из мастерской Репина. Помню огромного роста рыжебородого Бучкури, также седого, с огромной лысиной. И рядом с ним - безусого, почти мальчика Исаака Бродского, обогнавшего в живописи за короткий срок почти всех своих товарищей-«стариков». Помню учениц - поседевших дам и молодых девиц. Старики-студенты, засиживаясь годами, создавали в мастерской такую тесноту, что Репину поневоле приходилось отказывать в приеме многим желающим учиться под его руководством. В то же время мастерские других профессоров почти пустовали.
Мы любили своего великого учителя за его искренность, прямоту в суждениях, за его высокие моральные качества, которые передавались ученикам, несшим его заветы в народные массы.
М. Д. БЕРНШТЕЙН
Мое личное знакомство с И.Е.Репиным состоялось в первые годы нашего столетия, когда я учился в его мастерской. До этого я имел значительную художественную подготовку, полученную за границей, где я жил с раннего возраста
Вспоминаю восторженные высказывания крупнейших мастеров: Саржента, Уистлера, Бенжамена Констана, Жан Поль Лорана и других о Репине: «Ваш русский Репин - гениальный художник! Он с исключительной страстностью создает впечатляющие образы, полные жизненности, большой психологической глубины и социального обобщения», - говорил Бенжамен Констан.
По возвращении на родину, изучая творчество Репина, я воочию убедился, что в его лице наша страна имеет художника мирового масштаба.
Известно, что крупнейшие художники не всегда и даже редко проявляли педагогическое дарование, но должен подчеркнуть весьма большую заслугу Ильи Ефимовича как педагога в том, что он никогда не навязывал своим ученикам своей особой школы. Этим он побуждал в них стремление развивать самостоятельность.
Бывало, Репин сам включался в писание этюда - это был праздник для всей мастерской. Конечно, такой показ рождал подражателей, которые при всех своих усилиях не могли дотянуть до уровня репинского живописного мастерства.
Репин не создал своей школы, но зато из его мастерской вышел ряд крупных художников с индивидуальными особенностями: Малявин, Остроумова-Лебедева, Билибин, Кустодиев, Грабарь, Бродский и другие.
Вспоминаю случай, когда Илья Ефимович пригласил нас - своих учеников - к себе в мастерскую. Он закончил тогда картину «Искушение Христа».
Много досадных толков породила эта неудачная вещь, навеянная реакционным увлечением некоторой группы русской интеллигенции богоискательством.
Репину была чужда религиозная тема, она противоречила его реалистическому восприятию живой действительности. Это ясно, так как одновременно Илья Ефимович продолжал проявлять себя в полной силе как портретист.
И действительно, его подготовительные этюды с натуры к картине «Заседание Государственного совета» могут быть приравнены к мировым шедеврам портретного мастерства.
Всегда Репин оставался верен идейному искусству.» Он считал, что искусство призвано отражать жизнь, и, прежде всего, общественную жизнь. Это чувство большой ответственности художника перед народом он прививал нам, его ученикам.
В своем творчестве Репин проникновенно выражал жизнь народа в ее многогранных проявлениях. Он стремился показать, как то или иное явление произошло, показать его настоящее и будущее. Под внешней оболочкой явлений, вещей, людей он умел видеть их внутреннюю сущность.
«Я не знаю, как вы относитесь к этому человеку, любите его или презираете», - говорил он, разбирая наши работы, и требовал, чтобы каждый из нас выражал свое отношение, отношение художника, к тому, что он изображает.
Репин - живописец и рисовальщик - всегда волновал нас острой выразительностью своих образов, силой глубокого проникновения в самую суть натуры. Он восхищал нас своей влюбленностью в жизнь и замечательной способностью ощущать поэзию всюду, на чем останавливался его глаз и зоркое наблюдение.
продолжение ...
|
