Т.Л.Толстая обнаружила известное литературное дарование, составив интересную книжку «Друзья и гости Ясной Поляны». В молодости вела чудесный по благородству тона, интимный, душевный, искренний дневник, многие страницы которого свидетельствуют, с одной стороны, о нежной привязанности ее к отцу, с другой, трогательно и целомудренно рисуют первое романтическое увлечение юношей Мещерским. Дневник этот недавно издан был на французском языке в Париже, с предисловием Андре Моруа.
Татьяна Львовна проявила и незаурядные способности художницы. Она посещала в молодости Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве, где учителем ее был художник Н.А.Касаткин. Одно время брала уроки живописи у Репина и, помню, рассказывала мне, что Репин завидовал ее способности, портретируя, схватывать сходство.
- Впрочем, - добавляла Татьяна Львовна, - это не надо понимать буквально. Репин был большой льстец!
Поправка эта - едва ли только не дань скромности со стороны Татьяны Львовны. Известно, что ей принадлежит один из наиболее удачных по сходству портретов Л.Н.Толстого. В Доме-музее Л.Н.Толстого в Москве хранятся также портреты Н.Н.Страхова и С.И.Танеева работы Т.Л.Толстой.
Татьяна Львовна была другом всех художников, посещавших Ясную Поляну: Репина, Ге, Трубецкого и других.
Все обаяние Татьяны Львовны отражено в большом, прекрасном портрете ее, написанном Репиным в 1893 году и являющемся одним из главных украшений яснополянского Дома-музея.
Увлекшись впоследствии светской жизнью, отвлекаемая семейными обязанностями, Татьяна Львовна, к сожалению, забросила занятия живописью. Тут она разделила участь всех детей Льва Толстого: будучи почти все так или иначе одарены от природы, они резко отличались от отца, поражавшего даже в преклонном возрасте своим трудолюбием, в одном отношении: мало работали в избранных ими областях искусства.
О чувстве, внушенном Татьяной Львовной Репину, можно судить по ее переписке с Репиным, частично опубликованной. Репин в своих письмах к старшей дочери Толстого открывает, можно сказать, всю душу - часто бурную и страстную, - но нигде и никогда не переходит границы должного уважения и такта. Он гораздо менее сдержан в письмах С.А.Стахович, в отношения его к которой примешивался до известной степени элемент влюбленности. «...Если бы я был помоложе, я бы влюбился в нее», - признавался Репин в 1892 году в письме о Зосе Стахович той же Татьяне Львовне. И через тридцать лет с лишком, в 1924 году, уже в письме к самой С.А.Стахович, Репин вспоминал о том, как он, встретив ее в первый раз, «неожиданно влюбился» в нее. Но Татьяна Львовна, очевидно, представлялась Репину в чем-то стоящей выше Зоей, внутренне серьезнее, содержательней и духовней.
В высокой степени интересно и характерно, что именно в одном из писем Татьяне Львовне мы находим знаменитое в своем роде и по содержанию и по форме заявление Репина о том, в чем расходятся его взгляды с мировоззрением Л.Н.Толстого. «...В свободные часы мечтаю, - писал Репин 20 августа 1891 года, - что встречу же, наконец, и я такую женщину, в которую влюблюсь уже на остаток жизни, серьезно и безраздельно!.. Каков старикашка! Слышал бы это Лев Николаевич, что бы он подумал. Надеюсь, Вы этого никому не расскажете. Ведь я об этом уж много лет мечтаю и, признаться, теперь уже и не верю в осуществление этой мечты. Мне пора уже в альтруисты. Но на аскетизм я не способен, мне так надоедает эта возня с самим собою. Жизнь так прекрасна, широка, разнообразна; меня так восхищает и природа, и дела человека, и искусства, и науки, и колоссальные дела силами природы».
Зосе Репин не стал бы писать об этом. Тут возбуждаются слишком глубокие вопросы: Зосе, пожалуй, трудно было бы их одолеть.
София Александровна Стахович была красивой, хотя и невысокой ростом, интеллигентной, живой, литературно образованной светской девушкой.
- Фрейлина обеих императриц! - бывало, говорила о С.А.Стахович с восхищением в более поздние годы жена Л.Н.Толстого Софья Андреевна.
В 1891 году Репин сделал углем интересный портрет С. А. Стахович, считающийся одним из лучших его произведений. В портрете переданы и красота, и благородство, и все обаяние молодой Софии Александровны.
Лицо Зоей, тонко и точно очерченное, казалось принадлежащим не русской, а польской девушке. Она всегда была тщательно и аккуратно одета. Манеры ее были полны достоинства и изящества. Барство и аристократизм заметно подчеркивались. Недаром Толстой упрекал Стаховичей в каком-то нарочитом, искусственном аристократизме, не отвечающем реальному положению. А Репин тоже, под сердитую руку, однажды выразился о Софии Александровне, что «сердце у нее засушено и очерствлено аристократизмом». Надо сказать, что это так и было. О душевности, дружественной открытости и простоте Татьяны Львовны тут говорить не приходилось.
В беседах С.А.Стахович проявляла особый интерес к литературе. Она хорошо знала классическую русскую литературу и громко восхищалась Львом Толстым как художником, но только как художником. Подобно своему брату Михаилу, небезызвестному общественному деятелю и камергеру, она любила удивлять слушателей, цитируя наизусть длинные отрывки из «Войны и мира». И Лев Николаевич знал, что не может доставить ей большего удовольствия, как поговоривши с ней о Пушкине или о другом писателе-классике. С изобразительным искусством София Александровна была менее знакома.
И Т.Л.Толстая и С.А.Стахович дожили до преклонного, восьмидесятилетнего возраста. Татьяна Львовна вышла замуж за М.С.Сухотина, незадолго до первой мировой войны овдовела, мужественно и безропотно несла тяготы переходного времени, работая то в яснополянском, то в московском музее Толстого, и в 1950 году скончалась в Италии, куда последовала за своей дочерью, вышедшей замуж за итальянца Альбертини.
С.А.Стахович скончалась в 1942 году. Отношения с Репиным разладились у нее за много лет до смерти, по-видимому, из-за какой-то вольности, допущенной художником в одном из его писем. (Кстати, письма И.Е.Репина С.А.Стахович, за исключением некоторых, сгорели.)
Проживая за границей и заведуя Русским культурно-историческим музеем в Праге - Збраславе, я снова дышал репинским воздухом, или, точнее, имел дело с творениями Репина. При музее существовала картинная галерея, составленная из работ старых и новых русских художников. Жившие еще художники дарили музею свои картины. С просьбой о передаче в музей произведений старых художников я обращался к их наследникам. Помню, писал Ю.И.Репину и ходатайствовал перед ним о присылке своей работы и о передаче в музей хотя бы самого скромного из творений его великого отца. Юрий Ильич поставил вопрос о продаже музею своих и отцовских работ, но денег у музея не было. Позже, накопивши кое-какие средства, музей приобрел за небольшую сравнительно сумму у Комитета помощи туберкулезным студентам замечательную пастель И.Е.Репина «Мальчик с ломтем хлеба». Рисунок, подаренный Комитету дочерью художника, Верой Ильиничной, изображал «беспризорного» старого, «благополучного», довоенного и дореволюционного времени. Одичавшие и опустошенные глаза изголодавшегося ребенка смотрят вам прямо в душу. Рисунок, вместе с многими другими художественными произведениями, отправлен был мною по окончании Великой Отечественной войны в Советский Союз и находится сейчас в Третьяковской галерее.
продолжение ...
|
